В рубрике «Я эмигрировал» минчане, уехавшие на ПМЖ в другие страны, рассказывают о новой жизни и делятся своими лайфхаками. Одну историю переезда в США мы уже публиковали, но далеко не у всех получается так гладко, как у Евгения. Героине сегодняшнего выпуска, например, было очень тяжело – и вот почему.
«Переезжать в Штаты не было никакого смысла»
– Мы с мужем выросли в провинциальном белорусском городе и познакомились, когда нам было по 14 лет, – вспоминает Карина. – В 18 он решил уехать в Америку.
Я такого варианта даже не рассматривала, поэтому мы расстались, и он улетел. Но через четыре года приехал по случаю свадьбы друзей и сделал мне предложение. Я согласилась.
Но переезжать в Штаты мне не было никакого смысла – у меня в Минске все было налажено: любимая работа, хорошая зарплата, друзья.
Какое-то время ему пришлось меня даже поуговаривать. Конечно, он и сам мог бы вернуться в Беларусь, но тогда потерял бы свой небольшой бизнес, над которым так упорно работал все это время. А давалось все нелегко.
Карина.
«Нужно было приложить распечатанные личные переписки»
Буквально через пару месяцев после свадьбы Игорь подал документы на воссоединение семьи, чтобы я могла переехать к нему. Ждать пришлось три года.
Для подачи тебе нужно подготовить пачку всяких бумаг, в числе которых огромная анкета страниц на 200, которую ты заполняешь только под контролем юриста, потому что все очень серьезно. В самой анкете вопросы как действительно важные, так и из разряда «А не хотите ли вы совершить террористический акт?», «Занимались ли вы раньше проституцией?» и так далее.
Кроме того, нужно пройти полное медицинское обследование у единственного в Беларуси врача с американской лицензией. Проверяют на все: СПИД, сифилис, туберкулез, гепатиты, венерические заболевания.
Весь пакет заключений ты везешь с собой в запечатанном конверте и отдаешь сотрудникам аэропорта – там с этим очень строго. В общем-то, их можно понять: сейчас очень много людей едет в Америку. Очень много.
Сбегаются как тараканы, непрерывным потоком.
Плюс к документам нужно было приложить наши совместные с мужем фотографии и распечатанные личные переписки – как доказательство, что брак не фиктивный. Получилось 1000 листов фрагментов наших разговоров в мессенджерах – по чуть-чуть с каждого месяца в течение трех лет.
Это все очень выматывает. Видеться с мужем получалось чаще всего на нейтральной территории раз в три месяца – надо ли рассказывать, как тяжелы отношения на расстоянии…
«Попытаешься соврать – путь закрыт»
Многие боятся прохождения интервью на американскую визу – и правильно делают. Все очень серьезно, нужно быть готовым на 1000%, никаких шуток. Меня наша юристка гоняла по всем вопросам, какие только могут задать. Говорить во время собеседования нужно только правду, потому что на тот момент они уже знают о тебе все. Попытаешься соврать – путь закрыт. Визу могут не дать уже никогда.
К моменту прохождения интервью муж приехал меня поддержать, ему даже разрешили присутствовать во время разговора. В целом можно сказать, что мне повезло: мне задали пару формальных вопросов и дали грин-карту. Мы с мужем рыдали как ненормальные – потому что сколько уже можно-то?
На тот момент я уже отдала квартиру, попрощалась с друзьями и родственниками, собрала чемоданы – на собеседование ехала уже с билетами до Америки. Поэтому на следующий день после интервью мы туда и улетели.
«Сидишь просто как собачонка и ждешь мужа с работы»
Со дня моего приезда в Америку прошел уже год, я более-менее адаптировалась, но поначалу мне все очень не нравилось – и в этом признаются все эмигранты. Я была закрыта от страны, конфликтно настроена по отношению к людям, меня все бесило и раздражало, я ни с кем не могла наладить коммуникацию и все воспринимала достаточно болезненно.
В Минске я работала журналисткой, привыкла быть активной, постоянно писать статьи. А тут тебя закрыли дома – и все: американских водительских прав у тебя нет, города ты не знаешь, по-английски говоришь плохо – сидишь просто как собачонка и ждешь мужа с работы.
Это период адаптации. Он есть у всех, просто каждый переживает его по-своему: кто-то держит внутри, а кто-то, как я, открыто демонстрирует.
«Боже, что я делаю в этой стране?»
Мы живем в Миннеаполисе, штат Миннесота. С первых дней после приезда я пошла в public school – бесплатную школу для эмигрантов, где четыре раза в неделю по пять часов в день учила и продолжаю учить язык. До этого я всю жизнь изучала немецкий и только года за полтора до переезда начала заниматься с репетитором английским.
Через какое-то время чисто случайно нашла работу на неполный день в салоне по пошиву свадебных платьев. Потом начала работать хостом еще и в русском ресторане – гостями там были преимущественно американцы, а мне нужно было совершенствовать язык. Нужно было поставить себя в такую ситуацию, когда нет другого выбора, кроме как открывать рот и общаться с людьми.
Я работала на двух работах, у меня был только один вечер в неделю, когда я могла отдохнуть и провести время с мужем и друзьями. Спустя несколько месяцев из мастерской меня уволили, потому что закончился сезон, а из ресторана я ушла сама со слезами и скандалами.
Там была девушка-мексиканка, которая, работая в русском заведении, открыто ненавидела русских. Она постоянно меня как-то задевала, унижала, дискриминировала – и нарочно делала это при всех.
И в один прекрасный день, когда она в очередной раз стала предъявлять мне претензии без причины, я разрыдалась прямо посреди зала.
Во мне все накопилось, как ком, который я просто была больше не в силах держать в себе: «Боже, что я делаю в этой стране? Ко мне здесь так ужасно относятся, я не работаю по любимой профессии – что я здесь делаю? Чем здесь лучше?» В тот момент я готова была просто собрать чемодан и уехать в Беларусь.
«Сразу по приезде ты не особо соображаешь»
Долгое время я пыталась найти работу в сфере журналистики. Ходила в разные американские издания и просилась работать бесплатно: в чем-то помогать, искать информацию, писать небольшие заметки, фотографировать – только бы дали поучиться. Но вместо работы получила пять отказов.
Пару статей написала для русской газеты для эмигрантов «Северная звезда» – но там ты можешь делать не более одной публикации в два месяца.
Начала писать интервью с эмигрантами, открывшими в Америке свой бизнес, для портала «Пробизнес». Но идея работать с ними мне пришла совсем недавно.
Неделю назад начала работать у мужа в логистике. Долго этому сопротивлялась, чтобы и отношения не портить, и не давать поводов для лишних разговоров за спиной. Но потом решила, что, хоть и не работа мечты, но лучше так, чем пахать на чужого дядю. Начала готовиться к экзаменам, чтобы поступить в университет и получить MBA.
Все эмигранты отмечают, что в среднем нужен год после переезда, чтобы адаптироваться, прийти в себя и понять, чем ты хочешь тут заниматься. И не важно, есть у тебя деньги или нет – сразу по приезде ты не особо соображаешь.
«Просто работаешь, чтобы не сдохнуть»
Здесь кто-то находит работу быстро, кто-то ищет годами. Если нет образования и знания языка, но нужны деньги, можно пойти на стройку или в клининговые компании убирать дома. Неплохо зарабатывают официанты. Сантехники и электрики нарасхват.
На таких позициях можно снимать жилье, питаться и даже купить какую-то машину. Но это инвестиции в никуда. Ты никак не развиваешься, не идешь к своей мечте – а просто работаешь, чтобы не сдохнуть.
«Американцы очень мало путешествуют по стране»
Самым удивительным для меня остается тот факт, что американцы очень мало путешествуют по стране – не говоря уже о мире. Бензин дешевый, машины стоят недорого – садись и езжай! Но нет.
Я сама за год побывала в 23 штатах. И сделала это осознанно: чтобы полюбить страну, нужно увидеть ее всю. Америка – это не только Нью-Йорк и Калифорния. Это самое большое заблуждение, которое я когда-либо слышала.
Самый красивый штат для меня – Северная Каролина. Там комфортный климат и зимой, и летом, очень красивая природа, люди живут совсем по-другому. Калифорния, конечно, тоже очень крута, но тот же Гранд-Каньон не дотягивает до того, что я видела в Северной Каролине.
«Все борются с проблемой полных людей, но питаться фастфудом в разы дешевле»
В Америке все борются с проблемой полных людей, но здесь питаться фастфудом в разы дешевле, чем покупать нормальные продукты. У людей не всегда хватает на них денег.
Я сама по себе экономная, не люблю бездумное потребление и живу с философией минимализма, поэтому нашла для себя компромисс: хожу в магазин, в котором нет лишнего обслуживающего персонала, пластиковых пакетов (просто приносишь с собой не пластиковые!) и других «привилегий» известных супермаркетов, – и благодаря этому продукты там стоят в 2-3 раза дешевле. Тот же набор продуктов можно купить не за $200, а за $70. К примеру, миндальное молоко в моем магазине стоит около $1,9-2, во всех остальных – $4,5-5.
То же касается и одежды: на распродаже можно купить брендовую вещь хорошего качества за $10. Тот же Michael Kors, Calvin Klein, Tommy Hilfiger. Сами американцы говорят, что абсолютная глупость покупать что-то за полную стоимость, если можно немного подождать и забрать с 90-процентной скидкой.
Конечно, если ты хочешь Gucci, то и стоить оно будет как Gucci. Но я себе такое не покупаю – не вижу смысла отдавать столько денег за тряпки. Зато я готова отдать состояние за путешествия! У каждого свои приоритеты.
«Из главных минусов – неоправданно дорогая медицина»
Один из главных минусов жизни в Америке – неоправданно дорогая медицина. Особенно услуги дантиста. Не могу привыкнуть к этому до сих пор. Вот например: средняя зарплата в нашей местности – $3–4 тысячи, а коронка тебе обойдется в $1,5 тысячи, имплант – в $3 тысячи, обычная пломба плюс чистка зубов – около $500. Аренда квартиры в месяц столько стоит!
«В Америке гораздо проще купить свой дом или открыть бизнес»
В Америке гораздо проще, чем в Беларуси, купить свой дом или открыть бизнес. Нам с мужем по 26 лет, а мы живем в собственном доме – на родине о таком и не мечтали бы. А здесь, если у тебя хорошая кредитная история, ты можешь взять ипотеку на выгодных условиях.
Люди открывают собственные магазины, заведения общепита, организуют строительные и клининговые фирмы, занимаются логистикой, ремонтом и покраской машин. Многие работают с недвижимостью: покупают старый дом, ремонтируют и продают дороже. Или просто делают ремонты – это выгодно.
«Дома сидят только русские жены»
Экономика США построена так, что все живут в кредит и из-за этого вынуждены много работать. Большие выходные у них могут быть только на День благодарения или Рождество. Отпуск – две недели в году.
Декрет – от 1,5 до 3 месяцев в зависимости от компании. С животом ходят на работу до последнего дня. У мужа на работе даже была ситуация, когда позвонила беременная сотрудница и сказала: «Кажется, у меня начались схватки.
Файлы я сохранила там-то. Поехала рожать».
Дома сидят только русские жены. Американки пашут. Потому что понимают, что если не будут пахать, то не будет денег оплатить счета за ипотеку, отложить ребенку на учебу. А колледжи страшно дорогие – попробуй найти $25–45 тысяч в год, а учиться четыре года.
Многие упрекают американцев в необразованности. А правда в том, что просто не все могут себе позволить обучение, поэтому вынуждены рано идти работать. По 10–11 часов в сутки.
«У всех свои семьи, друзья – а ты кто?»
Все американцы очень улыбчивые и добродушные – но только внешне. В действительности никому до тебя нет дела. У всех свои семьи, друзья – а ты кто?
Среди эмигрантов тоже никто не стремится тебе помочь. Многие считают, что ты сам должен съесть свой кусок дерьма. Поболтать с тобой – поболтают, но больше – нет. Моя единственная опора и поддержка здесь – муж. А мои друзья – пока только его друзья, которых он нашел здесь за восемь лет своего пребывания. Причем все они эмигранты.
Главные люди в жизни американца – его семья. Выбирая между родными и друзьями, он всегда выберет первых. И воскресенье у них, как правило, семейный день, когда с самого утра все идут в Pancake House есть блины. Мы пару раз тоже сходили из любопытства, но не все так просто – в 9 утра ты можешь отстоять 1,5 часа в очереди, прежде чем попадешь в кафе. Все отдыхают!
«Комфортно себя чувствую пока что только у себя дома»
Только сейчас, спустя год, я начинаю понимать, что в Америке, наверное, мне все-таки лучше. Но все равно очень скучаю по дому, по родным, по друзьям. Здесь нет того уровня доверия и понимания, какой был в Беларуси.
Не с кем поговорить о личном. Такой душевно русский разговор у меня может случиться только с мужем. Хотя мы каждый день переписываемся с подругами, я регулярно созваниваюсь с мамой – но все равно не хватает живого общения.
До сих пор вспоминаю наши прогулочки от Немиги до Зыбицкой, «круг почета» по барам и обратно – очень скучаю по Минску. А здесь комфортно себя чувствую пока что только у себя дома.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
из личного архива героини.
Я работал в американском посольстве
Во второй части этого выпуска: Жизнь на литовском хуторе и «Мои любимые пластинки» с поэтессой Инной Кулешовой (Тбилиси).
Вспоминает журналист-международник, мой коллега Пётр Черёмушкин. Он – выпускник факультета журналистики МГУ, участник программ «Европа в мире» Датской и Нидерландской школ журналистики. Работал в агентствах ТАСС и Интерфакс. С 1994 по 2007 работал в пресс-службе США в Москве.
Очень часто почему-то, когда я говорю, что я работал в американском посольстве, меня спрашивают: а как вы туда попали? Американское посольство находилось через дорогу от дома моих родителей в Большом Девятинском переулке, и очень привлекало мое детское воображение.
Что находится за этой стеной? Мы видели все машины КГБ, которые наблюдали за этой территорией. Я, например, помню: стоят вроде «Волги», раскрашенные как такси, но без знаков такси, потому что они должны были в толпе машин как-то скрываться. И вот в этих зеленых «Волгах» были мужики. Однажды мужик открыл багажник, а там стопка номеров.
Дети, знаете, любопытные, всегда видят то, что не надо видеть. Мужики эти номера меняли и за американцами гонялись. Но постепенно советские времена сошли на нет, закончился Советский Союз, и американцы стали набирать людей практически с улицы. Много очень американских организаций появилось в Москве.
Я искал работу и пришел в российско-американский пресс-центр, который тогда находился на территории Института США и Канады в Хлебном переулке. Разговорился там со знакомыми. Они говорят: знаешь, есть такая организация USAID, она только что открылась, и они ищут людей со знанием английского языка.
Английский я знал довольно прилично, я к этому моменту уже успел поучиться в Европе в 1994 году, в Дании и в Голландии. Вернулся в Москву. Работа журналистов практически не оплачивалась, я работал в то время в ТАСС. Стал искать работу, как делали тогда многие мои друзья, в иностранных компаниях.
Пошел в Хлебный переулок, там среди тех, кто возглавлял этот центр, был брат в будущем злодейски убитого журналиста Павла Хлебникова Петр Хлебников, там было много американцев. Они говорят: вот есть такая организация USAID, американское Агентство по международному развитию.
Я послал резюме, позвонил по телефону, через какое-то время еще раз позвонил: да-да, мы вас позовем. По-английски женщина ответила. И действительно в какой-то момент она меня позвала. Я пришел в Девятинский переулок, очень симпатичная дама, американка, по-английски собеседовала меня, рядом сидел и русский сотрудник.
Петр Хлебников
После, наверное, минут 15-ти она сказала: «Вы знаете, нам нужен просто клерк». Я говорю: «Я за деньги могу и клерком, мне в общем-то неважно, мне главное подзаработать». Она говорит: «Вы знаете, я может быть смогу вам помочь». Я расценивал это как вежливый отказ, конечно, и ни с чем отвалил.
Через какое-то время раздается телефонный звонок, я сижу дома, человек с характерным американским выговором говорит: «Привет, меня зовут Том Роджерс, приглашаю вас на интервью по поводу работы». Я думаю — ладно, хорошо. Оделся, красный галстук надел, синий пиджак и пошел. Смотрю, сидит такой загорелый, больше похожий даже на пакистанца с загаром, он оказался итальянцем.
И вообще мы с ним потом очень подружились. И он мне говорит: «Знаешь, как пресс-релизы писать и статьи?».«Знаю, я же журналист». Он говорит: «Я, наверное, тебя возьму. Но тебе нужно пройти security clearance». Я говорю: «А что такое секьюрити клиранс?».
Он отвечает: «Это такая проверка нашей службы безопасности, которая будет выяснять, есть ли у тебя совершённые преступления, приводы, работал ли ты в КГБ». Я потом, кстати говоря, удивлялся, что у американцев существовала очень хорошая система проверки, как не брать людей, которые имели отношение к КГБ.
При мне нескольких человек увольняли, потому что прежде они предоставляли неверные сведения о себе. Оказалось, что эта вакансия, на которую взяли меня, образовалась в силу того, что дама, которая работала до меня, не прошла проверку. А даму эту я знал, она была членом парткома факультета журналистики МГУ, ответственной за выезды.
Я все заполнил, и началась моя работа — это был сентябрь 1994 года. Миссия USAID занималась так называемым техническим содействием российским реформам, которые тогда только начинались. По линии этой организации делалось довольно многое.
Нам, как пресс-службе, нужно было, что называется, заниматься пропагандой этой самой деятельности, показывать, как много хорошего Америка приносит России. Если присмотреться, там было сделано много хорошего.
Самым, я считаю, ярким примером является то, что по линии USAID шло финансирование строительства домов военнослужащих, которые выводились из Прибалтики, российских военнослужащих. Произошло это потому, что Ельцин сказал Клинтону: «Мне некуда их выводить».
А на Клинтона жали лобби прибалтийских государств, которые требовали вывода российских войск, но Ельцин говорил: «А мне некуда их выводить».
Борис Ельцин и Билл Клинтон во время вручения редкой фотографии, сделанной 26 апреля 1944 года в городе Торгау
Клинтон решил ему помочь, хотя его за это критиковали в своей стране, говорили, что у нас тут ветераны Вьетнама в вагончиках живут, а ты Красной армии дома строишь. Об этом, кстати говоря, редко вспоминают, но я помню огромную программу ваучеров для этих офицеров Балтийского флота, служивших в Латвии, в Эстонии, в Литве. У меня, помнится, списки даже были.
Они получили ваучеры, получили квартиры в Твери, в Тольятти, не в центре, не в Москве, где-то в России строились эти дома. Дома как дома. Я помню, возил одну журналистку смотреть такой дом, высотный, может быть 16 или 10-этажный, лучше, чем в чистом поле, во всяком случае. Были и другие вещи. Американцы финансировали создание, например, рынка ценных бумаг в России.
Были медицинские программы, экологические, поддержки малого и среднего бизнеса, много всего было. Надо сказать, что американцы были, те, которые в 90-е приехали в Москву, были очень хорошо подготовленные, многие владели русским языком. В тот момент работа в России считалась очень престижной и важной для карьерного роста.
Американская администрация, администрация Клинтона, конечно, уделяла России очень много внимания. В России тогда не отдавали себе отчета, наверное, в том и не отдают до сих пор, насколько Клинтон был привязан к России и сколько уделял внимания всяким российским проблемам.
Ну а потом постепенно вся эта деятельность, связанная с прессой, начала сворачиваться, потому что USAID в Америке обвинили в том, что она выделяет деньги отдельным группам интересов, в частности, больше всего критиковали за то, как проводилась приватизация в России. Появились статьи в американской прессе вроде «Деньги выбрали Чубайса».
Американцы, как это у них бывает, стали голову прятать в песок, с прессой общаться все меньше и меньше. Были даже забавные моменты. Например, открывали специальный проект, который был связан с женским здоровьем. Сказали: приведи прессу, покажи, что, как, приведи фотографов. Американцы открывали Центр женского здоровья.
Я привел прессу, мы открываем, а там сплошные гинекологические кресла. Эта дама, которая возглавляла миссию USAID в Москве, говорит: «Это слишком интимно». О чем раньше думали, зачем прессу звали? Есть у бюрократов какая-то неспособность иногда оценить, как это все может быть.
Так продолжалось, наверное, до 1999 года, до того момента, когда отношения окончательно стали портиться. Был августовский кризис 1998 года, потом начались косовские события. Особенно косовские события вызвали страшный гнев в Москве и массовые антиамериканские демонстрации перед посольством.
Я помню, нас всех вывели из здания, которое было на Новинском бульваре, и перевели в комплекс, который находится внутри, в большой комплекс, который сейчас считается основным. Мы отвечали на телефонные звонки: «Выражаем свой решительный протест против бомбардировок Белграда!». Нам надо было отвечать: «Мы прислушаемся к вашему мнению. Спасибо за ваш протест».
Иногда звонили люди, я помню очень хорошо, позвонила одна дама и говорит: «Как же мне стыдно смотреть на эту толпу, которая беснуется перед вашим зданием. Как же это постыдно и горько мне сознавать, что я за этим за всем наблюдаю». Такие тоже были. А потом, когда мы вернулись в это желтое здание, там еще даже одно время на первых этажах тухлыми яйцами попахивало, потому что ими забрасывали.
Пикет у посольства США в Москве, 1998 год
Начиная с 1999 года USAID полностью отказалась от своей пресс-службы, и мне нужно было решать, что делать дальше. Я стал думать, куда я пойду. Но получилось так, что во время одного из заседаний комиссии Гор-Черномырдин, тогда эта комиссия была очень известной, я работал с американской прессой.
Русские сотрудники практически всегда и во всех случаях ассистенты, они в каком-то смысле посредники между американскими дипломатами и российскими властями — это главная функция, которую они выполняют. Потому что американцам иногда сложно иметь дело с российскими чиновниками, не с дипломатами, а с другими.
Тут был такой казус, я работал с такой дамой, ее звали Синти Иферт, она потом была послом США в Анголе. Я был в каком-то загородном подмосковном санатории, там надо было обеспечить проход американским журналистам, чтобы снять Гора, как он общается с Черномырдиным, прохода не было, какие-то списки заранее не подали, чего-то еще.
Синти мне говорит: «Давай, договаривайся». Я договорился, убедил ребят из ФСО, что ничего страшного не будет. Они сказали: «Да, действительно, американцы, чего там особенного». И всё, вопрос был решен. Синти Иферт так это понравилось, что она решила мне предложить остаться уже в самом посольстве, в самой пресс-службе.
Там был один человек, русский сотрудник американского посольства, который сделал такую схему, тогда система выдачи виз американских была очень либеральной, не то, что сейчас: все в электронном виде. Он составлял списки: это, мол, телевизионная группа, которая едет в Америку, их с черного крыла нужно оформить.
В этот список он вписал человека, которому раньше было отказано в визе. Мало того, паспорт этого человека был поддельный. Список попал к американскому дипломату, который когда-то этому человеку отказал. Так вот русского сотрудника сразу под белы руки вывели. Он, кстати говоря, сейчас очень преуспевающий кинематографист российский. Дело замяли.
Так постепенно условия по выдаче виз ужесточались. Был создан очень специфический подотдел в консульском отделе, там работала дама, которая выявляла фальшивые документы.
У нее были помощники, россияне, которые, как правило, были бывшими сотрудниками правоохранительных органов, милиции, полиции, помогали в этом деле, довольно неплохо помогали, выявляли эффективно. Я помню, что я присутствовал на интервью газете «Московский комсомолец», которое эта дама давала одному из приличных журналистов, это были 2000-е годы, может быть 2005-й, может быть чуть позже. Я спросил: «Сколько вы выявляете фальшивых паспортов в год?». –«Около ста».
Мадлен Олбрайт и Евгений Примаков, 1998 год
Сейчас, как вы знаете, русских сотрудников в американском посольстве сократили, очень небольшую часть оставили, а тогда посольство разрасталось. В общей сложности примерно 1500 человек работало в посольстве — это маленький город. Причем, по-моему, россиян даже было больше, чем американцев. Это водители, уборщицы, садовники, официанты.
Некоторые, чтобы побольше заработать, работали и садовниками, и официантами. Ещё специалисты в экономическом отделе, в политическом отделе. Очень большой отдел, где работал я — это отдел по связям с общественностью. Менялись американские дипломаты, приезжали новые, другие уходили.
Я пришел в 1999 году, в то время, когда как раз Клинтон принял решение ликвидировать агентство американское, которое занималось информационной и, можно сказать, пропагандистской политикой. Большой и очень важной частью работы того времени было обеспечение визитов американских высокопоставленных лиц в Россию.
Это всегда было забавно, потому что ты мог увидеть подноготную того, что обычно люди не видят. Таким запоминающимся был визит Мадлен Олбрайт в Москву в 1998 году, когда она прилетела на встречу с Е. Примаковым. Мне сказали, что я буду официальным фотографом.
Я сопровождал всюду Олбрайт, был с ней в особняке МИДа, где она разговаривала по телефону с Ельциным. Было не очень понятно, почему Ельцин не может ее принять. Объяснили, видимо, что Ельцин болен. А потом Примаков позвал ее к себе на обед домой в переулок. У него была огромная квартира, там была куча чиновников.
У Примакова, конечно, была грузинская еда, которой он угощал Олбрайт. И Олбрайт предстала довольно милой бабушкой, которая с удовольствием приняла в подарок павловопосадский платок, пыталась говорить по-русски с сильным чешским акцентом.
Строительство посольства США в Москве на Конюшковской улице, 1998 год
Еще ей нужно было проинспектировать стройку нового здания американского посольства, как Госсекретарю. Ну что она в стройке понимала? Она ходили и все время говорила, где Строуб. Это она так звала Строуба Тэлботта, который был главным советником Клинтона по России и решал все вопросы, связанные с Россией. Это было его прерогативой.
Без Строуба она, конечно, ничего сказать и сделать не могла. Я помню, что когда мы ехали уже с делегацией Тэлботта на 1 мая, я оказался в одном лифте с американцами. Конечно, их принимал Примаков.
Тэлботт понимал, что русским пришлось приехать с дачи 1 мая, чтобы принять «этих глупых американцев», которые всегда приезжают в неподходящий момент. И когда мы ехали в лифте, Строуб сказал: «Поздравьте их с праздником!». Сразу было понятно, что он настропаляет свою группу американскую на позитивный настрой.
Кстати, Тэлботт написал очень интересные воспоминания о взаимоотношениях между Клинтоном и Ельциным в то время. А нам доставалась только верхушка айсберга, которую мы видели со стороны.
- Продолжение следует
- О жизни на литовском хуторе, о любви к козам и музыке
- Ирина Майорова, музыкант:
«В городе чувствуешь себя как в муравейнике, и ты такой маленький. А в деревне у тебя в полукилометре—один сосед, ещё километр—другой сосед, людей мало. Встаю в половине восьмого. Прогулка с собаками, завтрак. Около девяти доение, козы. И, если лето, то мы выходим с козами гулять».
«Мои любимые пластинки» с поэтессой Инной Кулешовой (Тбилиси)
Опыт: работа в США
Какяработаласамериканцамиипочемуэтовкорнеотличаетсяотработыс«нашими».
Я вынесла эту тему в отдельный пост, потому что она стала для меня главным открытием года. Удивительным, неожиданным, порой жестким, но приятным.
В январе 2017 года я переехала в США (Лос Анджелес, Калифорния). Друзей, связей и базы клиентов у меня здесь не было, поэтому я все начала с нуля. Вам легко будет представить себя на моем месте, если у вас такая же ситуация: вы не it-гений, не основатель стартапа, не болтаете по-английски свободно, не имеете счета в банке на несколько десятков тысяч долларов или приглашения от работодателя.
Для того, чтобы подтянуть английский, я решила максимально погрузиться в среду. И в этом вам не помогут кассиры магазинов, просмотры сериалов или курсы английского.
Кстати, испробованы были все методики изучения 🙂 Теперь я могу совершенно авторитетно заявить, что музыка, кино, приложения и даже репетиторы не помогут вам заговорить, и тем более вписаться в местный диалект, характерный для каждого штата.
Только живые люди! Вам нужно общаться, говорить, отвечать на вопросы американцев более 6 часов в день и через «не могу». Первое время сложно даже читать, и мозг постоянно требует отдыха и переключения на родные буквы.
Поэтому без постороннего вмешательства не обойтись. Так, я очутилась в команде ровесников, которые теперь, спустя полгода, стали моим самым ценным активом и уроком этого года.
Кроме того, я стала активно продвигать свои услуги на англоязычных платформах, и это добавило еще несколько полезных инсайтов.
АмериканцыРАБОТАЮТ
Это первое, что бросается в глаза, и долго удивляет. Каждый занят делом. Никаких кофепитий и перекуров! У каждого сотрудника любой компании есть свой action plan, то есть план действий на день и неделю. План в свою очередь, расписан по часам.
Каждый знает, сколько ему осталось до завершения того или иного объема работ. И это не «пальцем в небо», а с точностью до минуты.
Для отдыха американцам отводится час в день и несколько небольших перерывов, и вы можете вместе пообедать. Но в другое время болтать между собой не принято и некогда. Такая же ситуация и с праздниками. Отмечать можно либо ПОСЛЕ работы, устраивая afterwork, либо никак.
Почасоваясистема
В наших странах оплата производится за количество отработанных дней в месяце. В Америке рассчитывают часы и даже минуты переработок. Задержался на 10 минут – получай компенсацию по Закону о труде. Именно поэтому никому неохота, чтобы вы долго ковырялись и тянули резину 🙂
Если вы беретесь за проект, то заказчик спросит, сколько часов на это потребуется, и после попросит предоставить отчет о проделанной работе за каждый час. Если вас берут в проект, то обязательно укажут, на какое количество часов.
В свою очередь, каждый час тоже расписан! Один час я работаю с базой клиентов, один час – занимаюсь акциями, ещё один – жалобы и компенсации и так далее.
Время очень четко отслеживается, ты не можешь начать раньше и закончить позже, потому что платить тебе будут только за выработанные часы. Именно поэтому здесь принято спрашивать, сколько ты зарабатываешь в час, а не в месяц.
Руководство компаний строго сверяет твой результат с планом и целями. Поэтому слоняться без дела и проводить время в курилке здесь просто невозможно 🙂
Американцы–узкопрофильныеспециалисты
Если должность звучит как «разработчик логотипов», то твои обязанности будут состоять на 100% из дизайна логотипов. Никому в голову не придет поручить тебе разработку сайта, базы данных, покупку кофе и поездку на конференции по продажам.
По этой же причине совершенно бесполезно спрашивать коллегу из отдела разработки сайтов, каково его мнение о цветах Pantone 2018 года. Он понятия не будет иметь о цветах, дизайне лого и в жизни не возьмется делать то, в чем не разбирается.
Сначала это меня обескураживало, но теперь я понимаю, насколько эффективной становится работа, когда каждый выполняет свой отрезок быстро, профессионально и не лезет с советами и правками!
Американцынеищутвиновных
О, я знаю все о том, как в отечественных компаниях возникают конфликтные ситуации. Прежде всего, ищут «корень зла», то есть виновных, и потом долго и нудно выясняют отношения (погромче, чтобы офис сотрясался). Часто, виновных штрафуют, объявляют бойкот и затем ещё несколько месяцев сплетничают в курилках.
У американцев все с точностью наоборот. Какой бы не была проблема, ситуацию спасают всем миром, а виновных чаще всего, не называют или даже не ищут. Менеджмент компаний старается не ущемлять, не обвинять и даже не намекать на слабые стороны работников. От вас будут до последнего ждать отличного результата, а если его нет – это недоработка всей команды!
Американцыподдерживаютдругдруга
В поддержку предыдущего пункта – вас никто не оставит без поддержки. Помните все эти фильмы вроде «Послезавтра», когда группа людей, ограниченных пространством и общей проблемой, выживает совместными усилиями? 🙂 Жестокий пример, но он об этой стране. Плечо к плечу. В отличие, скажем, от фильма «Гараж», где человек человеку — враг. Вы понимаете.
Для начала, вы получите всевозможные тренинги и обучения. Затем – будете наблюдать за «старичками». И только потом вас допустят к самостоятельной работе. Любая ошибка будет списана на вашу неопытность, а коллеги вашего отдела изо всех будут стараться прикрыть и помочь. Заложить, настучать, пожаловаться – это, как минимум, не этично и уж точно никого не продвинет по службе.
Американцынеприветствуют«блат»
Устроить на работу жену, пристроить брата – это всё осталось на другом континенте. Здесь у всех равные права, и если вы хотите порекомендовать компании кого-то из своих друзей и родственников, ему придется доказать, что он действительно справится и достоин занимать это место.
По этой же причине, внутри компании невозможен рост одного из членов семьи, когда другой остается на позиции ниже. Например, если жена – кассир, то мужа вряд ли повысят до администратора магазина.
Очень маловероятно! Вы ведь будете друг друга жалеть и не замечать, скажем, опоздания 🙂
Американцызнают,чегохотят
С американскими заказчиками работать легко и сложно одновременно.
Легко – потому что они четко знают, чего хотят, на что «это» должно быть похоже, в каком количестве, в какие сроки. А сложно – потому что они требуют высочайшего качества и полного соответствия их ожиданиям.
Американцы привыкли получать максимум за свои деньги и возможность в любой момент вернуть, обменять, отказаться. Пресловутое «Клиент всегда прав» оставило глубокий рубец в системе американского сервиса.
И, хотя сейчас многие авторы и пытаются доказать обратное, среднестатистический менеджер любой компании будет из штанов выпрыгивать, чтобы не разочаровать клиента.
2017годбылдляменяоченьхорошейшколой!Вэтойстатьеяненаписалаиполовиныглавныхинсайтов,нонадеюсьэтобылохотьнемногоинтересноиполезно.
Оставатьсяпозитивным,поддерживать,добиватьсялучшегорезультата,придерживатьсяпланаиуважатьправа.
- Естьвопросы?Будурадананихответить
- Лена Бобрышева
- 30days30ideas@gmail.com
- #сша #бизнес
Как я работала в посольстве США в Москве
На этой неделе президент Владимир Путин объявил о том, что 755 сотрудников дипломатических объектов Соединенных Штатов в России будут лишены своей работы. Пока не ясно, что это означает для долгосрочных отношений между двумя странами.
И что это значит — по крайней мере частично — для основной команды американских дипломатов, которые останутся в России. И кто теперь будет отвечать на телефонные звонки, мыть полы, управлять автомобилями, работать в кафетерии и разбирать почту.
Это может показаться странным, но посольство Соединенных Штатов в Москве столкнулось с такими же проблемами три десятилетия назад.
Вы помните Клейтона Лоунтри (Clayton Lonetree)? Этот молодой морской пехотинец из охраны посольства находился в Москве в середине 1980-х годов и совершил ошибку, влюбившись в соблазнительную российскую женщину по имени Виолетта Сейна, которая оказалась шпионкой КГБ.
Правительство Соединенных Штатов, обеспокоенное этим скандалом, уволило тогда многих работавших в посольстве советских граждан, а вскоре после этого советское правительство лишило возможности работать в американском посольстве и всех остальных.
И вдруг получилось так, что не стало секретарей, уборщиц, водителей и нянек. Кто же заполнит эти рабочие места? Кто может быть заинтересован в выполнении такой прозаической работы за незначительную заработную плату в суровом московском климате во время холодной войны?
Ну, например, я. Когда я уже почти получила не очень практичную степень бакалавра искусств по русскому языку и литературе, кто-то из профессоров сказал мне, что одной семье дипломатов нужна няня на время их командировки в Москву.
Я направила письмо этой семье, не забыв вложить в него свою фотографию со счастливой улыбкой, как у Микки Мауса, и спустя пару месяцев переписки они предложили мне работу по уходу за их годовалым ребенком. И вот в августе 1988 года я оказалась в Москве.
Посольство Соединенных Штатов тогда — как и сейчас — представляло собой небольшой город. Оно было построено в начале 1980-х годов и имеет подземный этаж с продовольственным магазином, площадкой для игры в боулинг, парикмахерской, спортивным залом и бассейном. Жилые помещения расположены вдоль двух стен с зеленой лужайкой в центре.
А с одной стороны над территорией посольства возвышается — для русских шпионов это было очень удобное место для наблюдений — одна из «Семи сестер», то есть одно из семи эффектных высотных зданий в готическом стиле, построенных в разных частях Москвы в сталинскую эпоху.
В посольстве я была окружена элегантными молодыми людьми, большинство из которых были наняты компанией Pacific Architects and Engineers, выигравшей контракт на быстрое заполнение всех вакантных мест.
Среди них был, к примеру, Джош (Josh), которому в тот момент было 20 с небольшим. Он только что окончил Калифорнийский университет в Беркли, а в Москву он приехал для того, чтобы водить грузовик для доставки товаров.
Там была также свободно говорившая по-русски Нэнси (Nancy), которая выполняла разного рода мелкую работу — в том числе секретарскую — в Спасо-Хаусе, резиденции посла. Мы представляли собой восторженную группу русофилов, мы хотели изучать Россию и совершенствовать наши знания языка. Однако у отвечавших за безопасность сотрудников посольства были другие представления.
Вскоре после моего приезда у меня состоялся первый брифинг с занимавшейся вопросами безопасности командой Госдепартамента. Это было похоже на учебник для начинающих по предмету «паранойя холодной войны» — результат серьезных дипломатических ошибок 1970-х годов, когда Соединенные Штаты разрешили советским рабочим построить здания посольства Соединенных Штатов.
Не говорите ничего, если вы не хотите, чтобы об этом узнали Советы. Никогда не встречайтесь в одиночку с кем-то из граждан СССР. Пишите отчеты о людях, с которыми вы встречаетесь, и включайте туда все, о чем вы с ними говорили.
Никогда не вступайте в интимные отношения с кем-то из СССР. И немедленно сообщайте нам, если вам станет известно, что кто-то другой в посольстве этим занимается — а если вы не сообщите, а мы выясним, что вы об этом знали, у вас будет столько же проблем, сколько и у них. С этого момента я поняла, что наши люди будут наблюдать за нами и слушать нас так же внимательно, как и Советы.
Все это могло показаться излишним, но я быстро поняла, что это не так. Во время моей работы в посольстве происходили самые разные странные вещи. Однажды в субботу, когда я знакомилась с достопримечательностями Ленинграда, какой-то незнакомый мне русский подошел ко мне и тихо сказал:
«Ну как там дела в посольстве?» (это классический ход КГБ, сказал мне потом один дипломат, и делается это для того, чтобы «дать вам понять, что за вами следят»). В другой раз один новый русский друг — пианист из Московской консерватории, с которым я случайно познакомилась в метро — упомянул о моих планах на ближайшие выходные, хотя я еще ничего ему об этом не говорила.
Еще более угрожающей была другая история. Будучи слегка навеселе, я рассказала одному американцу о том, что в университете у меня была очень близкая подруга, и после этого на приемах в посольстве стала появляться красивая русская женщина, которая кокетливо со мной разговаривала.
Была ли она агентом КГБ, направленным для того, чтобы соблазнить меня, как это сделала Виолетта Сейна с Клейтоном Лоунтри? Или я все это придумала? Точно ответить на эти вопросы было нельзя.
Я провела семь великолепных, увлекательных и очень странных месяцев в 1988 и в 1989 году в Москве, работая в посольстве Соединенных Штатов в этом городе.
С тех пор прошло уже почти 30 лет. Я постоянно приезжаю в Россию, я была свидетелем того, как враждебность периода холодной войны уступила место осторожной дружбе в середине 1990-х годов, затем последовало некоторое охлаждение в 2000-х годах, а сегодня все вернулось к какой-то холодной войне 2.0.
Пока не ясно, разрешит ли президент Путин в какой-то момент новым соискателям заполнить открывшиеся недавно вакансии. Если разрешит, то, похоже, люди, которые на это согласятся — кем бы они ни были — будут работать в обстановке столь же странной, печальной паранойи, с которой мы тогда столкнулись.
Лиза Дики
Русский бизнес в США: как разница мышления влияет на результат | Rusbase
Ситуация: типичный Zoom-звонок. Разговор между американским пиар-агентством и клиентом в России. Чувствуется какая-то напряженность и недосказанность. После звонка собирают фидбек от русских и американских коллег.
Русские:
– Почему они сразу не могут перейти к сути и прямо сказать, как есть? Ни на один вопрос прямо не ответили!
Американцы:
– Это звучало достаточно дружелюбно? Кажется, высказались слишком прямолинейно и грубо.
Межкультурным коммуникациям не учат на курсах бизнес-английского, а это чуть ли не самое важное в построении бизнеса.
Я много работаю с технологическими стартапами с российскими корнями, которые хотят выйти на американский рынок. Часто партнерство с американцами не складывается. И причина тут не в политических предубеждениях — просто обе стороны не знают, как принято вести себя в наших культурах.
Никаких «Здравствуйте, уважаемые коллеги»
Первое, что мне пришлось сделать после переезда в Америку — это поменять гардероб. Мой босс-американец ходит на официальные встречи в рваных джинсах, толстовке и кедах.
Я же со своими пиджаками и платьями чувствовала себя белой вороной. Неформальность проявляется не только в одежде, но и в поведении и речи. Никаких «здравствуйте, уважаемые коллеги», а сразу, с порога, «Привет, Джон!»
Иностранцы порой критикуют американцев за то, что они слишком неформальны. В других культурах, в том числе и в российской, человек, который ведет себя неформально, особенно в деловых отношениях, считается непрофессионалом и несерьезным.
Бесцеремонность американцев, особенно в сфере бизнеса, нередко расценивается иностранцами как отсутствие уважения.
Для американцев же такой подход показывает, что они доверяют собеседнику и расположены к нему. Поскольку доверие важно в деловых отношениях, американцы используют простой язык и одеваются неофициально — всем так комфортнее.
Что делать? Если ваш бизнес-партнер пришел на встречу в толстовке – не стоит удивляться.
В 2020 мы все оценили джоггеры и soft pants, так что не стоит отказывать себе и собеседнику в комфорте.
Агрессивная самопрезентация
И вот, вы начали обсуждать бизнес. Американцы любят представлять себя собеседнику или работодателю в превосходных тонах. Они могут говорить о себе типа «Я прекрасный специалист», «Я великолепно разбираюсь в…», которые совершенно не приняты в России.
Не стоит воспринимать это как чрезмерное нахваливание — возможно, ваш бизнес-партнер действительно хороший специалист и не стесняется об этом говорить.
Что делать?
Это одна из ошибок русских на звонках и переговорах с американцами. Если американцы не получают вербальной реакции, они могут подумать, что их не слушают, собеседник скучает, раздражен или не согласен с ними.
Когда американцы хотят добиться обратной связи, они обычно задают следующие вопросы: «Вы понимаете, что я имею в виду?»; «Я понятно говорю?»; «Вы знаете?»; «Есть ли какие-нибудь вопросы?»
Сглаживание острых углов
Если что-то идет не так, как вам бы хотелось, имейте в виду, что американцы стараются избегать открытого противостояния. Они скорее урегулируют вопрос путем обсуждения и брейншторма вариантов.
Если русские прямо выскажут собеседнику все, чем недовольны, то американцы будут обсуждать проблему, избегая категорических утверждений или отрицаний. Они могут даже изменить мнение в угоду противоположной стороны, показывая тем самым уважение к собеседнику.
Так, например, в разговоре между двумя американцами, можно услышать: «Я уверен, что эта статья должна выйти завтра» – «Боюсь, что у нас могут возникнуть проблемы, но мы сделаем все, что в наших силах».
Оба собеседника понимают, что статья вряд ли будет опубликована завтра, но не говорят об этом открыто. Никто не хочет поставить себя или собеседника в неловкое положение и старается сгладить острые углы. Оба пытаются урегулировать спор в рамках приличий, и, несомненно, понимают друг друга.
Что делать?
Учитесь читать между строк.
Если американец говорит вам, что по ряду причин что-то сделать не получится – воспринимайте это как вежливый отказ и предложите вместе обсудить альтернативные варианты.
Договоры и деньги
Американцы, как правило, верны своим обещаниям и соблюдают взятые на себя обязательства. Их нарушение считается плохим тоном.
Поэтому американцы не ждут друг от друга несоблюдения обязательств и невыполнения установленных сроков. Того же будут ждать от вас. За исключением рекламы и политики, американцы обычно не преувеличивают и не обещают того, что не смогут выполнить.
Американцы так высоко ценят время, что обычно негодуют на тех, кто тратит его без уважительной причины или отнимает у них.
Часто американские специалисты работают по часовой ставке. Будьте готовы к тому, что счет вам выставят за все часы, которые американец провел, занимаясь вашим проектом, включая поиск информации, планирование и составление отчетности.
Не рассчитывайте на договоры, подписанные «задним числом», и оплату услуг иначе, чем через банк. Американцы серьезно относятся к любым юридическим вопросам, поэтому махинации в договорах подорвут доверие еще до начала работы.
Что делать? В американском обществе действует культура отзывов. Американцы скорее пойдут в ресторан, рекомендованный на Yelp, даже если цены там выше, а еда — хуже.
У большинства американских компаний на сайте всегда можно найти страничку с отзывами. Изучите их, прежде чем подписывать контракт. Если вы не остались недовольны сотрудничеством с американской компанией — оставьте о них отзыв.
Позитивный настрой
В общении с собеседником на любую тему принято излучать оптимизм. Американец должен быть всегда в отличном настроении. Здесь не принято хандрить, ходить с унылым видом, жаловаться и выглядеть удрученным.
Быть угрюмым на работе — все равно, что быть грязно одетым.
Американец всегда готов прийти на помощь. Он будет спрашивать клиентов и партнеров «Чем я могу вам помочь?»
Иностранцы нередко говорят, что американцы столь дружелюбны, обходительны и участливы, что порой даже надоедливы со своим вопросом «Can I help you?»
Быть дружелюбным – черта, которую американцы ценят. Это показывают уважение.
Что делать? Помните, что быть позитивным для американца означает уважение к собеседнику. Американцы не хотят вываливать свои проблемы, а скорее будут cheer you up — бодрить и внушать оптимизм.
Это не означает, что человек несерьезный, глупый, или у него в жизни все идеально — вполне возможно, что вечера он проводит у психоаналитика и заливает всё слезами. Просто знайте, что в бизнес-переговорах не принято быть мрачным.
- Конечно, различий среди русских и американцев намного больше (впрочем, столько же можно обозначить и сходств), и глубоко ощутить их можно только находясь в стране какоето время.
- И всё же, если вы планируете выход в Америку и коммуникацию с американцами, даже эти пять пунктов могут серьезно продвинуть вас в достижении целей.
- Фото на обложке: Jacob Lund/Shutterstock
Загрузка...
